Тяжелейшие биографические испытания

Приобщить читателя к замечательной диалектике хаоса и порядка в природе художественного творчества и показать, с какими глубокими, интереснейшими моментами развития всей творческой культуры человека это связано все в прошлом и настоящем, - такова наша задача и цель.

Нетрудно понять в этой связи и смысл подзаголовка работы "Социально-художественная диалектика". Ибо диалектика хаоса-порядка в равной степени пронизывает как всю жизнь общества, современное образование, так и творчески выражающее его искусство одновременно. Впереди у нас будет много возможностей убедиться в этом воочию.

Мало кто не следит сейчас изо дня в день за открытой или скрытой борьбой между выразителями охранительских централизованно-упорядочивающих тенденций старого, и современных компьютерных сервисов, уже так дорого испытанного образца и теми, кого эта сторона уличает в развязывании под видом демократии и гласности индивидуалистического произвола и хаоса. Причем относится это ко всему без исключения - от государственной власти до прав и способов Поведения каждой личности, от законов до нашей каждодневной морали, от проблем экономики и до развития искусства. В защитниках нового, свободного статуса художественной культуры социализма - куда, конечно, прибавляют массовые стихии молодежного музицирования и пения, живописного авангардизма, внепрофессиональной поэзии, самиздатовской публицистики и т. п., - многие ведь как раз и видят чуть ли не крайнее выражение сил распускаемого социального хаоса (зачастую смотря таким же образом и на кооперативы и аренду). На это следуют ответные обвинения в сталинизме, якобы в рабской тоске по сильной власти и порядку. Но ни та ни другая сторона как будто и в мыслях не допускает, что глубоко закономерным и творчески-плодотворным для сегодняшнего и завтрашнего социализма может явиться путь, поглощающий эти крайности в новаторском способе нашего социокультурного жизнеустройства.

Шли сквозь гонения и запреты, сквозь тяжелейшие биографические испытания, за что платилось и полной трагической мерой. Несовместимая с политическим конформизмом и идейным рабством, эта художественность даже против своей воли объективно оказывалась по отношению к указанным идеалам непримиримо разрушительной. И все это лишь в той мере, в какой она выступала знаменем духовно независимой личности, знающей, как новое всеобъединяющее целое способно само, без указующих перстов, рождаться из неизмеримо большего (по существу, бесконечного) многообразия жизни и нас самих, чем это допускала противожизненная диета авторитаризма

Замечательно, что как раз то, что в этой органичной художественности выглядело как недопустимый ранее произвол и разрушительный индивидуалистический хаос, сегодня свободно и с восторгом принимается нами в значении новых мерок для непринудительного порядка наших раскрепощающихся чувств, мыслей и поступков. И разве не в этом дает о себе знать исключительный порождающий эффект сил, вносимых в перестройку искусством, - наглядно учить все общество тому, как внешнепугающий хаос многообразия сам оборачивается для человека-художника, для развитого эстетического сознания излучением нового, антидиктаторского, упорядочения жизни? При этом без всякого политиканства, без какого-либо нарушения и объективной и внутренней законосообразности всех подлинно развивающих процессов.

Ну вот, собственно, мы и сказали уже о том главном, что таит в себе заглавие данной работы.

Опубликовано 15.09.2011